Новая книга давно полюбившегося русским читателям израильского писателя Меира Шалева — о саде, который автор посадил собственными руками. Сад этот — «дикий», в нем есть только растения, созданные самой природой. Это не советы садоводам, хотя и они здесь есть. Шалев словно разговаривает со своим садом, и мы погружаемся в состояние, которое испытывает человек, оставивший позади суетливый грохочущий мир и погрузившийся в девственную природу, в размышления о самом серьезном и важном — одиночестве и любви, радости и скорби, о нашем месте в мироздании.

Всего лишь один день из жизни героев, своего рода современных старосветских помещиков, описан в этой скромной по размерам книге (не в пример знаменитому «Улиссу» Джойса, на сходство с которым автор иронично намекает), и реальное дело, им предстоящее, тоже всего лишь одно: надо спилить березу. Но вокруг этой незамысловатой истории сплетена, говоря словами Дмитрия Быкова, причудливая сеть из странных персонажей, воспоминаний, цитат, новелл и даже кулинарных рецептов. Пойманный в эту сеть читатель не может освободиться до последней страницы: наблюдения героя, размышления о том, почему именно так сложилась его жизнь, да и не только его, оказываются интересными и близкими очень многим.

Пьесы Эжена Ионеско (1909–1994) ставили современников в тупик и поначалу даже снимались с репертуара. Но вскоре они обрели шумный успех, и сегодня театр немыслим без Ионеско – признанного классика авангарда ХХ века. Парадокс, безумие, игра со словами, гротеск, обнажение театральных приемов, нарочитое отсутствие логики, а подчас и сюжета, персонажи, похожие на карикатуру, неразделимость юмора и комизма – все это не просто сбивает зрителя с толку, но дает понять, что абсурдна жизнь, а не театр.

Хотя все творчество Жана Жене можно назвать «поэтическим», он сочинил совсем немного стихов, все они относятся к раннему периоду его творчества и написаны в довольно короткий период между 1942 и 1947 годами.  Главная особенность поэзии Жене — это противоречие между классическим стихом (традиционный александрийский стих), которым Жене владеет виртуозно, и тем проклятым, обреченным, трагическим миром, проникающим в поэтическое пространство.

Необыкновенно сложная задача — передать эту двойственность: мрачная, порочная реальность, шокирующая эстетизация смерти и чарующая гармония его стихов. Задача переводчика, с одной стороны, не «смаковать» все эти пороки и язвы, а с другой — ничего не смягчать и не сглаживать острые углы.