Новая книга Пьера Байяра столь же увлекательна и парадоксальна, как и предшествующие изданные на русском языке бестселлеры: «Искусство рассуждать о книгах, которых вы не читали», «Искусство рассуждать о странах, в которых вы не бывали» и «Дело собаки Баскервилей». На этот раз Байяр выдвигает предположение, что литературные произведения способны не только описывать настоящее или повествовать о прошлом, но и предсказывать будущее. Байяр приводит интереснейшие литературные примеры, подтверждающие пророческий дар писателей — пусть даже те не подозревают о его существовании.

В двуязычный сборник английского сонета вошли образцы этой поэтической формы за четыре века — с XVI до начала XX. Среди представленных в сборнике тридцати трех имен Уильям Шекспир, Джон Донн, Джон Мильтон, Уильям Вордсворт, Перси Биши Шелли, Джон Китс, Альфред Теннисон, Данте Габриэль Россетти, Оскар Уайльд, Уильям Батлер Йейтс и другие прославленные поэты, а также стихотворцы, менее известные в России. Составитель — известный поэт, переводчик и исследователь англоязычной поэзии Г. М. Кружков, ему же принадлежат переводы всех сонетов, включенных в сборник. В книгу также вошло эссе Г. М. Кружкова о сонетах Уильяма Шекспира.

На этот раз французский литературовед и психоаналитик Пьер Байяр – автор оригинальный и зачастую парадоксальный, известный читателям своими бестселлерами о книгах, которых мы не читали, и о странах, где мы не бывали, – бросает вызов Шерлоку Холмсу, заявив, что легендарный сыщик совершил ошибку в расследовании попытки убийства сэра Генри Баскервиля и напрасно покарал Джека Стэплтона. На основе веских улик Байяр обнаруживает настоящего убийцу, который затаился внутри книги Конан Дойла и целый век оставался безнаказанным.

Петер Хакс (1928–2003) — самый успешный немецкий драматург второй половины ХХ века, эссеист и поэт, историк и теоретик литературы, лауреат многих литературных премий Германии. В драматургии ориентировался на Брехта, Шекспира, Аристофана, позднее на Гёте. В поэзии продолжал традицию Генриха Гейне. В его поздней лирике все трагичнее звучали ноты разочарования в политической и культурной жизни ГДР.