Подлинная история о полной одержимости и веры погоне за древней рукописью. Перед нами документальная детективная история, описывающая путь «Кодекса Алеппо» — уникальной еврейской Библии десятого века, которой пользовался сам Маймонид, — из тайника в синагоге древнего сирийского города в только что образованное Государство Израиль.

Бернард Липман (1928–2000) был подростком, когда нацистские войска оккупировали его родную Варшаву и начались преследования евреев. За годы войны и Холокоста ему пришлось пережить голод, избиения и унижения, смерть друзей и семьи, побывать в немецких и советских лагерях. Несколько раз он был обречен на гибель, но каждый раз, благодаря воле к жизни и добрым людям, ему удавалось выжить. Его автобиографическая повесть издается на русском языке впервые.  

Новый роман Николая Дежнева. В мало приспособленном для жизни мире только любовь дает человеку шанс остаться человеком. Наравне с верой и даром Господа творить, она одна из трех дорог, ведущих в небеса обетованные. Встретившись взглядом, мужчина и женщина уже знают, что есть нечто связывающее их. Звучит банально, но любовь действительно игра, правда, лишь тогда, когда игроки достойны друг друга. Тем интереснее играть в эту захватывающую, не нами придуманную игру.

Впервые в России выходит поэтический перевод на русский язык «Трагедии Ромео и Джульетты» Уильяма Шекспира в изначальной версии (Первое кварто), которая заметно отличается от широко известного варианта трагедии сжатостью и динамичностью развития сюжета. При этом, по мнению шекспироведов, многие строки Первого кварто обладают несомненной самостоятельностью и поэтической мощью, не только не проигрывающей позднейшим вариантам, но и в ряде случаев превосходящей более поздние издания.

Роман «Ласточкино гнездо» завершает трилогию-хронику Анны Степанской, начатую романами «Старый альбом» и «Порядок слов». Трилогия разворачивает перед читателем панораму жизни в СССР в 40—80-х годах прошлого века, на фоне которой проходит жизнь обычной еврейской семьи. Холокост и война, первые послевоенные годы и брежневский застой, показной интернационализм и реальный антисемитизм, максимализм молодежи и лицемерие костенеющей на глазах системы — через все это проходит героиня трилогии. Семейная хроника превращается в честный и беспристрастный рассказ о канувшей в Лету жизни советской империи.