«Столицу» называют «первым романом о ЕС» и «“Карточным домиком” о Европейском союзе». Сочетание интеллектуальной прозы и триллера. В 2017 году роман награжден Deutscher Buchpreis, Немецкой литературной премией, отмечающей немецкоязычный  «Роман года». На русский язык книгу перевела Нина Николаевна Федорова, в 2018 году удостоенная немецкой переводческой премии «Мерк» в номинации «Художественная литература». В центре повествования – шесть чиновников Евросоюза, отвечающих за подготовку празднования юбилея Евросоюза. Торжества по этому случаю планируются в Освенциме, куда некоторые персонажи предлагают перенести политическую столицу Европы. События разворачиваются на фоне бюрократических кулис департамента Еврокомиссии, ведающего делами культуры.

Два романа, представленные в сборнике, — два шедевра Реймона Радиге, гения, умершего в 20 лет и оставившего яркий след во французской литературе начала XX века. «Дьявол во плоти» — пронзительный роман о юношеской любви со всем ее эгоизмом, крайностями, жестокостями: дерзкие чувства, «изложенные на страницах школьной тетрадки в клеточку». «Бал у графа д’Оржеля» вышел уже после смерти автора и был подготовлен к печати Жаном Кокто, отмечавшим в предисловии: «Двадцатилетний юноша написал книгу, которую невозможно написать в двадцатилетнем возрасте».

Валентин Петрович Катаев – признанный классик русской советской литературы. Его романы, повести, сказки для детей издаются и переиздаются. Менее известна его малая проза — при том, что он писал рассказы на протяжении едва ли не всей жизни. В книгу вошли избранные рассказы Валентина Катаева, написанные им  в течение более полувека, с 1916 по 1973 гг. Названием книги стало заглавие одного из рассказов, вошедших в сборник.

Впервые на русском – «Ночь и день» (1919) – второй по времени создания ро­ман знаменитой английской писательницы Вирджинии Вулф (1882–1941), одной из основоположниц литературы модерниз­ма.

Этот роман во многом автобиографичен, хотя автор уве­ряла, что прообразом главной героини Кэтрин стала ее сестра Ванесса, имя которой значится в посвящении.

Эта симфония по мановению дирижерской палочки легко превращала консерваторский зал то в Голгофу, то в тюремную камеру, где томится Дрейфус, то в белостокскую улочку, над которой реет белый пух погрома, то в каморку Анны Франк, то в ярмарочный балаган со скоморошьими дудочками, то в мрачные своды, под которыми происходит суд над Галилеем, то в московский магазин с тихо движущимися полупризраками женщин.

Весь консерваторский зал вставал, когда на сцену между музыкантами, стучащими смычками по пюпитрам, как-то боком начал протискиваться судорожно сжимающий собственные руки человек с чуть смешным петушиным хохолком, с косо сидящими очками – Шостакович.
Е.Евтушенко